продолжение часть 2 (начало см. часть1)

Основные понятия в расстановочной работе. Система, Порядки, Три вида совести

Описание расстановочных терминов и понятий представляет собой не самую простую задачу. Связано это с тем, что определения, которые были введены на ранних этапах развития расстановок и долгое время считались незыблемыми, на современном этапе стремительно теряют актуальность. Феноменологическое видение приносит новые наблюдения, старые определения перестают соответствовать новому опыту, а создавать новые определения расстановочное сообщество в силу разных причин не торопится. Поэтому мое описание расстановочных понятий будет состоять из «старых» формулировок, затем множества вопросов к ним, и попытки сформулировать новый взгляд на рассматриваемую область. В большинстве случаев мой новый взгляд сводится к тому, что жесткой формулировки не требуется, а требуется умение более осознанно наблюдать то, что может быть проявлено в расстановке.

Система

Итак, первое понятие ― Система. Расстановки начинались как метод работы с семьями, поэтому первые формулировки относились к тому, кто входит в семейную систему. Берт Хеллингер описал это в своей статье «Три вида совести»[1], а я перескажу его определения, опираясь также на комментарии Берта на его московском семинаре 2008 года и другие источники. И сразу же я буду задавать вопросы к этим формулировкам.

К семейной системе человека относятся:

1.      Его биологические родители. Независимо от того, живы они или умерли, известны ли они человеку или нет.

Комментарий: дополнение «живые и умершие, известные и неизвестные» относится ко всем членам системы. К детям также относится дополнение «рожденные и не рожденные». Все, кто был зачат, могут входить в семейную систему человека.

Вопросы: о современных технологиях зачатия, о суррогатных матерях и спермодонорах, о приемных родителях, об отчиме и мачехе. Относятся ли они к системе?

2.      Его братья и сестры. Живые и умершие, рожденные и не рожденные, известные и не известные, родные и братья/сестры только по отцу или по матери.

Вопросы: абортированные дети, мертворожденные дети, дети, умершие сразу после рождения, дети, погибшие/прекратившие развитие в утробе матери. А также: замороженные эмбрионы в ходе операций искусственного оплодотворения, оплодотворенные яйцеклетки, не прикрепившиеся к матке, в т.ч. в результате применения средств контрацепции. Относятся ли они к семейной системе?

3.      Его супруги и значимые мужчины/женщины. Живые и умершие.

Вопросы: школьная любовь («только за руки держались»), кинозвезда или книжный герой, выдуманная персона, краткосрочный отпускной роман, проститутки. А также: однополые партнерства, платонические привязанности, духовное братство. Создают ли эти взаимосвязи семейную систему?

4.      Его дети. Живые и умершие, рожденные и нерожденные, и для мужчин: известные и не известные.

Те же вопросы, что и относительно братьев и сестер.

5.      Другие кровные родственники. Дяди и тети, бабушки и дедушки, их сестры и братья, прабабушки и прадедушки. Хеллингер добавляет: если они имели особую или тяжелую судьбу.

Вопросы: что значит «особую или тяжелую судьбу»? Какова должна быть особенность судьбы, чтобы родственник был отнесен к семейной системе?

6.      Люди, не являющиеся кровными родственниками, но которые находились с кровными членами системы в отношениях «масштаба жизни и смерти». Например, это убийца члена системы или тот, кто был убит членом системы. Либо тот, кто спас жизнь члена системы или кому член системы спас жизнь. Кто или кому «обеспечили жизнь» (дали приют, помогли получить образование и др.).

Здесь также возникает много вопросов по этим отношениям «масштаба жизни и смерти»: врачи, спасатели, военные и те, кто вступал в эти отношения, повинуясь приказу или должностным обязанностям, становятся ли они членами системы? А если убийство было совершено по неосторожности? А если это был несчастный случай из-за неисправности оборудования? И множество подобных вопросов остается пока без ответа, если мы используем такую формулировку.

Приближаясь к ответу на все эти вопросы сразу, я снова вспоминаю, что метод расстановок ― это метод, основанный на наблюдениях, на большом количестве наблюдений. Т.е. приведенные формулировки не были сделаны на основе какой-либо теоретической модели, они просто записывались по мере того, как расстановочная практика предоставляла все новые и новые наблюдения. А новые наблюдения она поставляла, в частности, потому, что развивались технологии (например, технологии зачатия и выхаживания новорожденных, контрацепции), а также потому, что клиентами в расстановках становились и представители «незападных» культур. Таким образом, вышеприведенное «определение» системы представляет собой просто последовательную запись различных случаев, проявлявшихся в расстановках. В каких-то расстановках медсестра, спасшая жизнь, относилась к системе клиента, а в каких-то, возможно, и нет. В некоторых случаях школьный возлюбленный относится к системе, а в других ― нет. В некоторых случаях расстановка не выявляет системной взаимосвязи (расстановка, которая была сделана этим расстановщиком для этого клиента, по заявленному им сегодня запросу и в собравшейся сегодня группе). В другой ситуации, или с другим расстановщиком для того же клиента системная взаимосвязь может проявиться.

Поэтому ответ на вопрос «а относится ли к системе…» всегда один и тот же: «Не знаю пока. Мы можем это расставить для твоей ситуации и посмотреть». И даже после этой конкретной расстановки ответ может не прийти.

Даже биологическое родительство не всегда проявляется как системная взаимосвязь, если учитывать современные технологии зачатия (которые, собственно, трансформируют само понятие «биологическое родительство»).

Чтобы эти формулировки не оставались слишком сухими, я поделюсь несколькими историями из своей расстановочной практики и из наблюдений за работой коллег (все истории, которые я привожу в качестве примеров, обезличены или компилятивны).

Первая история. Во время голода в гражданскую войну семья клиентки бежала из деревни в соседний город. Дорога была перекрыта враждующими сторонами, пропуска и документов у семьи не было. На обочине дороги они увидели перевернутую телегу и трупы мужчины, женщины и детей, зарубленных то ли белыми, то ли красными. Обыскав телегу и трупы, беглецы нашли пропуск через заставу. Они взяли этот пропуск, а также сняли с трупов одежду. Благодаря документам они добрались до города и выжили, но жили они под другой фамилией, указанной в документах.

Таким образом, неизвестная погибшая семья спасла жизнь семье клиентки. В расстановке эта история сначала не была расшифрована, но затем один из заместителей стал чувствовать глубокую связь с листочками бумаги, которые уронил кто-то из участников, оно обозначил их как «важные документы, спасшие жизнь» и клиентка вспомнила, о чем рассказывал когда-то ее дед.

Вторая история. Молодой человек страдает депрессией. В расстановке возникает ощущение присутствия многих фигур, стоящих неподвижно. Ведущий добавляет их, и заместители этих фигур испытывают странный холод и обозначают свое состояние как «ни жив, ни мертв» и «заморожены все вместе». При слове «заморожены» мать клиента, присутствующая в группе, говорит, что ее сын был зачат через процедуру искусственного оплодотворения, в ходе которой было заморожено и сохранено «на всякий случай» еще несколько эмбрионов. В этой расстановке не удается продолжить движение, и она останавливается. Похоже, что в отношении «высокотехнологичного» зачатия расстановки ограничены в применении, или мы пока не умеем их применять, или в тот раз мы не смогли найти/почувствовать правильное движение. Но системная взаимосвязь юноши и его «замороженных братьев» проявилась однозначно.

Если подняться на более высокий уровень обобщения, мы можем сказать, что к семейной системе могут относиться все, кто вовлечен в процесс возникновения, сохранения/продолжения и завершения жизни. Имеет ли отношение конкретное лицо к конкретной истории, можно увидеть в расстановке. Точнее, мы можем расставить историю клиента и посмотреть, кто будет иметь к ней отношение ― живые и умершие, рожденные и не рожденные, известные и не известные.

С развитием расстановок стало понятно, что они работают не только для семейных систем, но также и для систем организационных (проекты, предприятия) и вообще для всего, что мы в данный момент назовем системой. В расстановках стали появляться «нечеловеческие» фигуры (такие как Война, Судьба, или Прибыль, Товар и др.) и заместители могли транслировать, что «чувствуют» эти фигуры точно так же, как и для своих фигур людей. Формат статьи не позволяет нам углубиться в области философии или эзотерики, где есть очевидные аналогии с такой расстановочной практикой, которая позволяет получить доступ к любым «наполненным энергией» объектам. Эти объекты должны быть точно названы или, в позднейших расстановках, обозначены некоторым внутренним актом расстановщика, дающим настройку на этот объект.

В качестве иллюстрации того, как внутренний акт обозначения объекта творит каждый раз разные объекты, приведу почти шуточный пример. Мы с коллегой на интервизионной группе решили расставить «курс доллара». Я тогда еще работала в банке и хорошо представляла себе все факторы, которые влияют на курс, и, поскольку времена на финансовом рынке были тревожные, как раз этим утром подробно изучила аналитические отчеты и прогнозы. Коллега же был совершенно не в курсе текущей рыночной ситуации. Заместители, конечно же, не знали, насколько мы сведущи или не сведущи в предмете (с большинством заместителей мы даже не были знакомы). Я попросила «курс доллара» встать (заместитель не знал, кого он замещает) и через некоторое время он показал, что он чувствует ― довольно крепко стоял на ногах и ощущал стабильность. «Курс доллара», поставленный моим коллегой (заместитель был другой и по-прежнему не знал, что он замещает), ощущал слабость и довольно быстро бессильно прислонился к двери. Как мы потом с коллегой обсудили, его утренний разговор с мамой, которая послушала сплетни о финансовой ситуации в очереди в Сбербанк, создал у него ощущение, что с долларом все будет очень плохо. А мое утреннее чтение аналитических сводок было очень оптимистичным.

В этой ситуации, когда довольно-таки абстрактное понятие «курса доллара» (не было определено даже, по отношению к чему этот курс или на какую дату ― прошлую или будущую) не было четко названо или прочувствовано внутренне, и каждый из нас поставил не курс, а свое представление о курсе. Заместители его четко показали в этой, почти игровой, ситуации.

В расстановке ведущему требуется уметь очень четко отделять свои представления об объектах и людях от представлений клиента или чего-то «очевидного». Именно потому, что это умение критично для ведения расстановки, мы и говорим, что фактором успеха работы является личная зрелость расстановщика. Личная зрелость, в частности, означает способность к осознанию своей необъективности. По личному опыту я знаю, что помогает сам факт осознания невозможности «точно понять», а не приближение к точному пониманию. Иногда я ставлю фигуры с внутренней бессловесной формулировкой/настройкой, которую словами можно было бы выразить примерно так: «я не могу понять, что именно или кого точно я чувствую в этом хаосе, но я соединяюсь с тем, что могу воспринимать и ставлю сюда это. Насколько могу, я открываюсь всему, что может сейчас прийти на это место через поставленную мною фигуру».

Таким образом, от перечисления «кто входит в систему», вызывающего массу вопросов, мы приходим к восприятию взаимосвязей всего со всем в наших непосредственных ощущениях. От «модели» расстановки переходят в область практики восприятия и открытости. На мой взгляд, эта практика по праву может быть названа медитацией и духовной работой.

Следующее основное понятие расстановок ― Порядки. Мы будем рассматривать его по аналогичной схеме ― старое определение, вопросы, новое понимание.

Порядки

Первоначально Бертом Хеллингером были сформулированы три универсальных закона, действующих в семейных системах, и они получили название Порядки Любви. Здесь следует отметить, что эти формулировки относятся еще к тому этапу, когда Берт Хеллингер делал только семейные расстановки. Позднее для организационных расстановок были сформулированы иные Порядки (в рамках этой статьи мы не будем на них останавливаться). Наиболее компактную формулировку Порядков Любви можно найти в статье «Три вида совести», а в этой статье я даю самые поздние из известных мне формулировок.

Порядки — это законы, нарушение которых в семейных (и прочих) системах приводит к тому, что переживается человеком как «проблема» (в последнее время опытные клиенты все чаще формулируют свои проблемы как «нарушение движения жизни», «скованность», «несвобода»). Понятие «Порядки», как и «Системы», было выведено феноменологически, на основе совокупности наблюдений (т. е. их можно наблюдать по результатам расстановки «проблемы»), и было замечено, что восстановление Порядков облегчает «проблему».

Первый Порядок — закон принадлежности. Каждый, кто относится к системе, имеет равное право на принадлежность к ней.

С учетом тех вопросов, которые мы уже задавали при определении системы, здесь возникает естественный вопрос: как определить, кто же относится к системе? Мы уже дали «новый» ответ на этот вопрос: надо расставить и посмотреть, кто, возможно, был исключен из этой системы.

Исключение возникает обычно по одной из двух причин:

«Ты не наш» - первая причина исключения. Исключенный совершил (или с ним произошло) нечто, что не может происходить с «хорошими людьми» в понимании членов этой системы. Например, «в нашей семье не может быть гомосексуалистов», «главное для [хорошей] женщины — семья и дети», «мужчина должен служить своей Родине. В нашей семье все испокон веков — военные, герои». Исключение того, кто не соответствует правилам этой семьи, может происходить в разной степени жестко: от «обсуждений за столом» до разрыва отношений, изгнания, убийства.

Согласно философии системных расстановок, в случае исключения человека в системе позднее появится кто-то, кто вернет в семью память об исключенном (точнее, память о том, за что тот был исключен) — вернет, неосознанно проживая мотивы его жизни. Иногда это прямой повтор событий судьбы исключенного (например, вслед за исключенной тетей, постоянно осуждаемой сестрами за то, что выбрала для себя вопреки семейным устоям творческую профессию, ее племянницы тоже одна за другой выбирают путь «вольного художника»). Иногда повтор можно наблюдать на символическом уровне (например, память о судьбе купца, разорившегося на торговле «колониальным товаром» и подвергнувшегося осуждению со стороны удачливых братьев, возвращает в систему его потомок, который тратит все свои средства на поездки в экзотические страны и в фото-отчетах «почему-то» публикует в основном сценки с рынков).

Такое исключение из системы тесно связано с первым видом совести, о котором речь пойдет ниже, в соответствующем разделе.

Действие первого Порядка с точки зрения человеческого понимания справедливости «несправедливо» и «слепо». Здесь младшие члены семьи (иногда через десятилетия и даже столетия после акта исключения) возвращают своей судьбой исключенную историю обратно в систему. Иногда они проживают жизнь, полную страданий (в общечеловеческом понимании), «просто» в память о каком-то человеке, о котором, возможно, никогда не узнают. Тем ценнее расстановочная работа, которая дает шанс эти взаимосвязи завершить.

 «Слишком больно, чтобы мы могли на это смотреть» ― вторая типичная причина исключения. Здесь человека исключают из системы не потому, что он нарушил «правила системы», а потому, что принять то, что с ним произошло и что такое может произойти с нами, невозможно. Например, тяжело пострадавшего в аварии сына помещают в интернат и постепенно прерывают контакт с ним. В таких историях возвращение в систему судьбы исключенного нередко происходит через ощущения кого-то из потомков, которые формулируются иногда очень смутно (например, как «что-то мешает мне жить в полную силу»), а иногда более конкретно (например, как «я боюсь водить машину», «почему-то у меня внутри все сжимается, и я цепенею, когда еду в машине своего брата…особенно страшно бывает на мостах и эстакадах»).

 Для обозначения проявляемой в расстановках взаимосвязи человека с кем-то из исключенных используется термин «Переплетение».

Здесь я снова подчеркну, что «диагностику» переплетения следует проводить не путем изысканий в судьбах семьи, а непосредственно в расстановке, сделанной по запросу клиента. Если предмет запроса связан с переплетением, это проявляется в расстановке как сильное стремление человека к исключенному (либо, если он пока неизвестен, как сильное ощущение «здесь кого-то не хватает»).

Второй Порядок — закон иерархии. Тот, кто раньше (по времени) пришел в систему, имеет приоритет/ преимущество перед теми, кто пришел в систему позже. Однако новая система имеет преимущество/приоритет перед старой системой.

При формулировке этого порядка обычно приводятся такие пояснения: например, первая жена имеет приоритет перед второй, старшие братья и сестры ― перед младшими. Однако, новая, молодая семья имеет приоритет перед родительской семьей. Эти пояснения традиционно вызывают возмущение и вопросы: «Почему это его первая жена имеет передо мной приоритет, если с ней он был несчастен, а со мной счастлив, они прожили в браке только 3, а мы уже 10 лет вместе, и у нас уже двое детей?», «Почему это мой старший брат имеет приоритет передо мной, если он уехал в США и о нас и не вспоминает, а я забочусь о родителях?»

Следует обратить внимание на особое значение слова «приоритет», которое в расстановках не совпадает с общепринятым русским (и не только русским) пониманием (как «преимущество»). Приоритет здесь означает просто способ называния места по счету, по порядку: первая жена, вторая жена, третья жена… «Старая» родительская семья, молодая семья… Первый брат, второй брат, третий ребенок не был рожден, а клиент тогда — четвертый ребенок в этой семье… Пересчитывая подряд, мы уверены, что соблюден первый Порядок — никто не исключен, и что каждого теперь видно в соответствии с тем временем, когда он присоединился к системе. Это не значит, что старший брат «лучше», чем младший, просто сначала родился старший, а потом младший, и они оба имеют равное право на принадлежность. Первая жена была раньше второй и, когда они с мужем расстались, освободилось место для второй жены.

К этому Порядку, конечно же, возникает много вопросов, когда речь идет о «параллельных» отношениях, о нескольких браках с одним и тем же человеком, о полигамных отношениях (в том числе в тех культурах и законодательных системах, где это принято/закреплено). Во многих не западных (не христианских) культурах отношения между старшими и младшими выстроены иначе, чем это принято в культуре, к которой принадлежит Хеллингер и большинство расстановщиков.

Естественно, когда нашими клиентами становятся представители иных культур, накапливаются новые наблюдения о втором Порядке. Этот вопрос только начинает исследоваться, и я пока опишу два своих наблюдения. Первое — если относиться к «приоритету» просто как к правилу называния места, то работают и другие правила. Например, если мой клиент перечисляет детей в своей семье как «сначала мальчики, потом девочки», то этот способ включает всех детей ничуть не меньше, чем перечисление по времени появления в семье. Если в какой-то культуре принято, что младшая сестра отдает своего первого ребенка в семью старшей сестры, которая не может иметь детей, то это не «ужас» и не исключение малыша — просто в этой культуре место для ребенка определяют так. Второе наблюдение — до последнего времени расстановки не были распространены в странах не христианской культуры. Положение стало меняться, когда возникли «новые» (духовные) расстановки, в которых принимается любой порядок, как бы он ни проявлялся непосредственно в процессе расстановки.

Здесь требуется пояснить, как именно порядки видны в расстановке — они видны через расположение фигур. Первый порядок («никто не исключен») обозначается через добавление в расстановку фигуры исключенного и ее контакт с теми, кто уже находится в расстановке. Второй порядок (иерархия) обозначается через расположение фигур в ряд, справа налево, сначала первый, затем второй и далее. Родители стоят сзади детей, дети стоят перед ними спиной к родителям, если они уже «смотрят в собственную жизнь». Малыши сидят у ног родителей.

Эти пространственные конфигурации также были найдены путем многочисленных наблюдений, собранных по принципу «так гармонично для заместителей» через основной расстановочный вопрос «Так тебе лучше или хуже?». Но сейчас уже накоплен опыт наблюдений «неклассических» порядков, когда, например, более гармонично расположение братьев и сестер слева направо или даже «дети позади родителей». Это очень редкие случаи, но почему-то с течением времени число их растет — возможно, потому, что расстановщики становятся свободнее и позволяют этому происходить (что, в свою очередь, привлекает к расстановкам клиентов ― носителей других культур и «нестандартных» порядков).

Третий Порядок — закон баланса между «брать» и «давать». В системе между «брать» и «давать» должен соблюдаться баланс (равновесие).

Этот порядок означает, что если один человек в системе сделал что-то для другого человека, то второй тоже должен сделать что-то для первого, иначе их отношения распадаются. По Хеллингеру, это действует как в положительном обмене (один сделал для другого что-то хорошее), так и в отрицательном (один другому причинил вред). Отношения могут расширяться, когда в положительном обмене сохраняется «столько же и еще больше», а в отрицательном ― «чуть меньше». Между родителями и детьми закон баланса действует иначе: родители дают жизнь, а дети ее принимают и передают дальше, своим детям или окружающему миру.

Этот Порядок также был сформулирован по сумме наблюдений. В основном это были наблюдения за ситуациями, когда дети находятся в симбиотических отношениях со своими родителями. Тогда внимание детей обращено «вверх», они как бы «спасают» родителей или «исправляют» их жизнь, нарушая тем самым и закон иерархии, и закон баланса. Другая группа типичных ситуаций ― когда один человек сделал что-то очень важное для другого, но это не было уравновешено, и отношения распались. Например, один брат оплатил образование другого брата, тот принял это, но после получения диплома братья разорвали отношения.

Конечно же, этот Порядок тоже вызывает много вопросов у изучающих расстановки. В основном, это вопросы о партнерских отношениях («да, он купил мне квартиру и оплатил все долги, но ведь я его люблю!», «я ведь плачу ему заботой, разве это не считается?»), и вопросы об уходе за родителями («если я не буду все покупать своей маме, она просто умрет с голоду, мы же знаем, какие у нас пенсии»). Действительно, третий Порядок был сформулирован Бертом Хеллингером по опыту работы в странах законодательно закрепленного гендерного равенства и развитой системы социального обеспечения. В других странах и культурах выживание семьи обеспечивается тем, что дети содержат родителей, мужья ― жен, или весь род обеспечивает благосостояние всех.

Также обычно возникают вопросы по «отрицательному уравновешиванию». Если один человек причинил вред / нанес обиду другому, то это должно быть скомпенсировано тоже некоторым вредом, но «чуть меньше». Но как можно уравновесить, например, ситуацию, когда муж «пил пиво с друзьями», а жена испытывает несоразмерно острое чувство брошенности и обиду? Возможно, для того, чтобы муж испытал «такую же» обиду, жене надо совершить такое «предательство», которое она не сможет.

Если формулировать этот порядок более универсально и широко, то, наверное, можно сказать так: вклад каждого должен быть замечен и признан. Это признание может быть сделано по-разному: иногда в форме уравновешивания, но иногда и другим способом: например, «хорошо распорядиться» вкладом, помня о том, откуда и от кого он был получен.

У меня, к сожалению, нет ответов на вопросы об отрицательном уравновешивании. Примеры «отмщения» из расстановок и рассказов Хеллингера относятся к достаточно простым случаям («забыл о дате свадьбы»), и в вопросах серьезного вреда или сильной обиды я не предлагаю такую практику своим клиентам, а работаю с ними в направлении исследования «какой жизни я хочу для себя с учетом того, что произошло».

Теперь, когда сформулированы и Порядки, и принципы отнесения к системе, есть возможность посмотреть на все расстановочные термины в совокупности. Я думаю, что общая формулировка «основного расстановочного закона» могла бы быть такой:

«Все принадлежат. Всё движется».

Тогда расстановка становится исследованием того, где жизнь идет полным потоком от родителей к детям и далее в свободном обмене между всеми, а где она остановилась, обращена вспять, заблокирована. В расстановке можно освободить этот блок, застой или уменьшение жизни. Освобождение происходит единственным способом — через внутреннее позволение БЫТЬ тому, что раньше не имело такого позволения в этой системе. Существует огромное количество технологических способов для этого освобождения, их разрабатывают во множестве помогающих практик самого разного свойства. А Берт Хеллингер говорит об универсальном «Да», обращенном к жизни.

Поэтому современные расстановки «по Хеллингеру» ― духовная практика, медитация, и, как говорит Софи Хеллингер, это литургия, богослужение как акт согласия со всем, каково оно есть.

На этом, собственно, заканчиваются почти все известные расстановочные «определения» и «теория», которая была сформулирована самим Хеллингером. При этом сам он, как мы уже говорили, не ставил задачи создать четкую и стройную систему понятий. Единственный компактный текст об этом, написанный Хеллингером (а не собранный редакторами из его выступлений на разных семинарах) — это статья «Три вида совести». Любопытно, что она так и осталась не изданной официально, но рассылается в электронной форме участникам семинаров Берта.

В этой статье есть еще группа определений, которые мы сейчас рассмотрим. Это определение «совестей» и их иерархия.

Хеллингер, рассказывая об этом слушателям, обычно улыбается и говорит: «Вы еще можете следовать за мной?» Я надеюсь, что читатели статьи тоже могут следовать дальше в своем знакомстве с расстановками (это последний блок «теории»), и мы продолжим.

Три вида совести

Слово «совесть» в расстановочном словаре терминов имеет другое значение, чем в разговорной речи (это относится не только к русскому слову, но также и к английскому conscience и к немецкому Gewissen). Расстановочный термин «совесть» означает «то, что объединяет людей в их принадлежности к системе». С обычным значением слова «совесть» (как во фразах «совести у тебя нет!» или «совесть мучает») расстановочный термин частично пересекается только в тех случаях, когда речь идет о первом виде совести.

Первый вид совести — личная. Этот вид совести определяет принадлежность к системе на осознаваемом уровне, через правила. «Воровство — это преступление» или «хорошие девочки не ругаются матом» ― это правила принадлежности к «цивилизованному обществу» или к «женщинам нашей семьи»; их нарушение влечет за собой угрозу потери принадлежности и наказание. Даже если эти правила не записаны в явной форме, мы можем осознать их, как только встретимся с представителем другой системы, а значит других ценностей и правил.

Второй вид совести — коллективная. Это именно тот вид совести, действие которого мы можем видеть в расстановках. Эта совесть «охраняет» целостность группы и принадлежность к ней всех членов группы независимо от того, насколько «хорошо» или «плохо» они действуют в контексте первого вида совести. Все принадлежат, а если кто-то был исключен, то его история вернется в опыте других, младших членов системы. Это происходит независимо от того, насколько нам это кажется справедливым или несправедливым.

Этот вид совести безличен, он не различает добро и зло, хорошее и плохое — просто принадлежать системе имеют право все, в нее входящие, и судьба каждого исключенного получит свое место в системе позднее. Обычная ошибка в трактовке этого вида совести — оперировать понятиями «грех» и «возмездие за грехи предков». Внешне переплетение иногда может выглядеть похожим на «грех» (с позиции какой-либо Церкви) и «наказание». Например, при запросе клиентки о бесплодии в расстановке иногда можно наблюдать переплетение со старшей родственницей, сделавшей много абортов. Но точно так же можно наблюдать и переплетение с родственницей, которая потеряла ребенка в трагических событиях российской истории, либо увидеть другие уникальные истории семьи, никак не подпадающие под «грехи» даже с самой строгой позиции какой-либо Церкви или духовной традиции. Коллективная совесть включает исключенное, безотносительно к человеческой морали (которая относится к сфере первого вида совести).

Третий вид совести — духовная. Эта совесть определяет принадлежность всего и всех к единству с божественным как к самой большой системе. Согласно этой совести, мы все едины и всё, что с нами происходит, имеет единый источник. Этот источник в расстановочных терминах принято именовать Spirit Mind, не вдаваясь при этом в анализ соотношения его с другими «божественными инстанциями» в различных духовных и философских системах.

В расстановках мы принимаем существование этого источника и этого вида совести, принимая также принципиальную невозможность для человека этот источник осознать и ему полностью открыться. Но мы можем открыться ему «немного больше, чем прежде» ― и это позволит дать происходящему в расстановке «чуть больше места, чем раньше». О позиции ведущего в духовных расстановках мы еще поговорим ниже.

***

На этом завершен мой обзор расстановочных терминов и «теории». При этом за рамками данной статьи  осталась философия Берта Хеллингера — тот настрой и позиция, из которой он делает свои расстановки, и которые определяют их воздействие. Из книг, изданных на русском языке, наиболее полно представляет современную философию Хеллингера его книга «Любовь духа».

Далее мы перейдем к «разметке» карты практической расстановочной работы — я опишу систему координат, через которую можно смотреть на все многообразие расстановочных практик. Эта система координат постоянно меняется (за три года, что я ее использую, я полностью поменяла ее четыре раза) и в любом случае оставляет место для «неисследованных территорий». Мы посмотрим на расстановочное пространство в нескольких контекстах: история развития расстановок, многообразие расстановочных технологий, этапы расстановки как процесса, уровни поиска решения.

Все классификации, которые я привожу ниже, основаны только на личном опыте и беседах с коллегами, т. е. не имеют, к сожалению, ссылок на документированные первоисточники. Я буду рада получить от коллег дополнения, основанные на их опыте, и корректировки к представленным структурам.